Когда «белую ржавчину» обнаружили, я видел его неподдельный ужас, но, сообразив, в чем дело, не стал его опрашивать. Я прошел мимо этого момента в своей заключительной беседе, боясь, что его сделают козлом отпущения. Урок ему будет сильным, но я считаю правильным, что не стал его разоблачать. Это, по-видимому, хорошая семья, надо и снисходительно отнестись к ее промашкам, принимая во внимание трудности, с которыми приходится им сталкиваться.

Я полностью согласился с Холмсом, решив, что он проявил высшую деликатность, не оставив кладовщика без работы.

НОЧНЫЕ ВЕДЬМЫ

Как-то чудесным ранним утром я возвращался с прогулки. Подходя к нашему дому, я встретился с незнакомым мне, приятного вида молодым человеком. С некоторым смущением он спросил меня, не я ли доктор Ватсон, и, получив утвердительный ответ, попросил моего внимания на несколько минут. Я любезно согласился и предложил зайти в дом, чтобы изложить свое дело в спокойной обстановке. Молодой человек признательно поклонился, и мы вошли в нашу квартиру, где я и предложил ему кресло. Он сообщил мне, что зовут его Роберт Метлок, он завершает свое образование в Лондоне, после чего ему предстоит коммерческая деятельность. Ко мне же у него большая просьба следующего содержания. У него недалеко от Тонбриджа, в прекрасной местности, проживают две тетушки, которые заботятся о нем с раннего детства, и он своим долгом и обязанностью считает отвечать им тем же. Они — старушки с недомоганиями, присущими их возрасту. В Лондон они не выезжают. А сейчас, как ему кажется, они нуждаются в медицинской помощи. Не соглашусь ли я, доктор Ватсон, поехать к ним и осмотреть их, мой труд будет хорошо оплачен. Если мне там понравится и у меня нет неотложных дел, то он, Метлок, и его тетушки будут рады предоставить мне кров для отдыха на роскошной природе. Согласие моего друга Шерлока Холмса составить мне в этом компанию представит для всех великую честь.

Я внимательно посмотрел на молодого человека и прямолинейно ответил:

— Я очень признателен вам за приглашение, но согласитесь, что в нем есть необычность и много неясностей. Прежде всего, я не столь честолюбив, чтобы предполагать, что вы не нашли в Лондоне лучшего врача. Моя практика не столь обширна, да и прерывается она довольно часто. Иначе говоря, я не снискал для себя большой популярности. Потом, вы ничего не сказали о самом заболевании ваших тетушек. Что именно их беспокоит?

— О, ничего такого серьезного! Обычный, я полагаю, ревматизм. Вам не придется очень уж хлопотать возле них. Они вполне подвижны, много гуляют…

— Тогда я совсем не пойму вашего беспокойства.

— Видите ли, доктор, им требуется душевное спокойствие. Они очень расстроены, и ваш приезд может на них очень хорошо подействовать.

— Я — не психиатр, почему именно я должен привести их в душевное равновесие? Излагайте, пожалуйста, более подробно, или я буду вынужден считать, что наш разговор окончен.

— Хорошо, доктор. Я скажу вам все без утайки. Тетушки там проживают уже много лет, можно сказать, сроднились с окружающей их обстановкой. Но вот сейчас они не находят себе места и подумывают о том, чтобы распродать там все свое имущество и переменить место своего жительства. С некоторых пор вокруг появились какие-то таинственности. Я понимаю, что все это — чепуха, но тетушки набожны и суеверны. Как они ни любят свое гнездо, но все же намерены оставить его. Я к ним приезжаю каждое лето и душевно отдыхаю у них. Очень будет жаль, если это гнездо перестанет существовать. У меня большая надежда на то, что вы сумеете развеять все их страхи, и все останется по-прежнему. Ваш друг Шерлок Холмс, я полагаю, с его проницательностью, очень бы тому способствовал, если он также удостоит нас чести принять наше приглашение.

— Очень любопытно, — сказал я, — вы что же, опасаетесь какого-то злодеяния? Или там уже свершилось преступление?

— Нет, нет! Там все очень тихо и спокойно, никто не убит и не обворован. Недалеко от дома тетушек, через речку, расположен старинный дом, о котором ходят легенды. Нынешний владелец приобрел его три года тому назад. У него большие дела в Лондоне, он туда часто ездит. А в округе в последнее время стало твориться что-то непонятное. Окрестные жители наблюдали в небе какие-то перемещающиеся огни, которые внезапно появлялись и так же куда-то исчезали. Однажды после их появления загорелся стог сена. Кто-то видел, фигуру человека, голова которого окружена сиянием. Вокруг этого плетут много небылиц, а тетушек это приводит в смятение. Они в полной уверенности, что здесь не обошлось без нечистой силы, которая будто бы гнездится в замке, имеющем дурную славу.

Наша беседа прервалась появлением Холмса. Он пришел с улицы, разделся, приветливо поздоровался, Я представил ему нашего посетителя, Холмс присел к столу и испытующе посмотрел на меня. Я кратко изложил содержание нашей беседы. Молодой человек в некоторых местах поправлял меня. Холмс закурил трубку и поинтересовался:

— Вы живете с родителями в Лондоне?

— Да, сэр, я у них — единственный сын. Отец — состоятельный человек, он ждет окончания моего образования, после чего намерен приобщить меня к своему делу.

— Ваши тетушки, как вы говорите, живут в этой местности уже много лет, вы часто их навещаете?

— В последнее время довольно часто, ведь езды до Тонбриджа совсем немного, а поезда ходят часто. Правда, сейчас мне приходится усиленно заниматься, ведь я уже на выпуске.

— А что, эти таинственные явления и прежде наблюдались в окрестностях Тонбриджа?

— Пожалуй, нет. Я, во всяком случае, ничего раньше об этом не слышал. В прошлом году, по крайней мере, когда я стал часто навещать тетушек, все в округе было тихо и спокойно.

— Скажите, пожалуйста, что-нибудь о владельце замка.

— Это крепкий пятидесятилетний (примерно) мужчина. Живет очень уединенно. Замок он приобрел сравнительно недавно у наследников его бывшего владельца родовитовой фамилии. Живет он там, можно сказать, безвыездно, но регулярно отлучается в Лондон, где у него коммерческие дела. Приобретая замок, он его благоустроил, имеет выезд, увлекается оранжереей. С окружающими почти не общается.

— Очень хорошо! Теперь скажите, как ее зовут?

— Кого, сэр?

— Не хитрите, сэр Роберт. Если молодой человек столь привлекательной внешности, как у вас, имеющий все возможности развлекать себя светскими удовольствиями, так часто стал навещать своих тетушек и сильно обеспокоен тем, что они переменят место своего жительства, то совершенно очевидно, что в этой местности, ранее ему мало знакомой, у него имеется сердечная привязанность. И на пути к этой девушке или молодой женщине что-то стоит. Причин увидеть ее при отъезде ваших тетушек оттуда уже не будет. Если вы не будете с нами вполне откровенным, то мне не думается, что мы сможем быть вам полезны. У нас сейчас нет неотложных дел, и немного отдохнуть на лоне природы в соответствии с вашим приглашением мы, пожалуй, могли бы согласиться, тем более что рассказ ваш не совсем обычен и вы нас им несколько заинтриговали. Нет пока никаких оснований, чтобы заподозрить в том, о чем вы нам поведали, какой-то злой умысел, но все же есть некоторая необычность, тем более что она так всполошила и ваших тетушек.

Совершенно смущенный, Метлок, несколько запинаясь, ответил на эту тираду моего друга:

— Простите меня великодушно, мистер Холмс! Я буду с вами откровенен во всех деталях. Я из скромности не назвал это имя. Ее зовут Джейн. Это воспитанница сэра Блекетта, нынешнего владельца замка. Она — сирота. Ее отец много плавал по морям и не мог заниматься своей дочерью постоянно. Она воспитывалась в пансионе. По кончине отца, оставившего ей приличное состояние, ее принял в опекунство сэр Блекетт, раннее хорошо знавший их семью. Он ей не родственник, но Джейн зовет его дядей, ибо родственников у нее вообще нет. Он взял ее из пансиона к себе, когда приобрел этот замок, очень заботится о ней, но и всячески оберегает от посторонних знакомств. Я встретился с ней совершенно случайно на прогулке, и ее образ так запал мне в душу, что я только о ней и думаю. Но в замке мне не приходилось бывать ни единого раза, и никакой надежды попасть туда нет. Сэр Блекетт не расположен к приему такого гостя. Его прислуга — это соглядатаи. За всеми передвижениями мисс Джейн они следят, наблюдают, стараясь быть невидимыми. Их обмануть очень нелегко.